Коллекционер Леонид Протасов: «Я больше года охотился за бабочкой поликсеной»
В коллекции энтомолога более 170 штук насекомых, в том числе – 120 бабочек и 50 жуков.
Леонид Протасов – страстный коллекционер-энтомолог. Охота на насекомых – его давнее хобби. Основную часть своей коллекции он несколько лет назад преподнес в дар районному краеведческому музею. Это несколько аккуратных коробочек, в которых под стеклом, пронзенные тонкими иглами, нашли свой последний приют многочисленные насекомые, в разные годы собранные создателем коллекции.
С детства всегда что-то коллекционировал.
Родился Леонид Георгиевич в 1937 году в глухой деревне Брянской области. В семье, помимо Леонида, росли еще три брата. В семье все любили природу, тянулись к прекрасному, умели его видеть в самом привычном. После окончания семилетки мальчик поступил в Орловское музыкальное училище.
В Бобров Леонид Георгиевич приехал в 1959 году и стал обучать игре на баяне студентов культурно-просветительного училища. А еще приступил к созданию районного музея, который располагался в подвале дома, что стоял на месте здания нынешнего районного суда.
– Сколько себя помню, я всегда что-то коллекционировал, в том числе и минералы, – говорит Леонид Георгиевич. – А в них – похожие на ягоды красной смородины вкрапления кристаллов граната. Попытался я их извлечь. Не получилось – кристаллы крошились. Были в моей коллекции и обломки плит ракушечника с отпечатками древних моллюсков, обитавших в средней полосе России миллионы лет назад. Занимался я изготовлением чучел животных. Но главным моим увлечением стали насекомые.
В 40-е и 50-е годы в районе выращивали тутового шелкопряда.
Одна из коробок с коллекцией насекомых Леониду Георгиевичу особенно дорога. На первый взгляд в ней нет ничего примечательного. Более того, коробочка меньше остальных и выглядит скромнее. В ней только одна бабочка и два кокона тутового шелкопряда. Рядом с ними намотанная на крохотную бобину шелковая нить. Тут же помещены несколько видов ткани, сотканной из этой нити – крепдешина, крепжоржета, маракета и другие. Когда-то одежда из них была мечтой советских модниц. Самый плотный материал – чесуча. Нить шелкопряда в нем скручена в восемь раз. Она толстая и очень прочная. Из чесучи часто шили брюки.
Леонид Георгиевич поведал о том, как появились у него эти два кокона.
– В начале 60-х годов один из моих студентов упомянул о том, что у него на родине в Донецкой области выращивают тутового шелкопряда, – вспоминает Леонид Георгиевич. – Я попросил его привезти мне пару коконов этого полезного насекомого. Каждый кокон был полтора сантиметра в диаметре и три сантиметра в длину. На первый взгляд – ничего примечательного. И не подумаешь, что на нем навито 800 метров шелковой нити. Разматывать эту тончайшую паутину – целая наука. Конечно, все это делается в промышленных условиях. Но перво-наперво надо убить личинку внутри кокона, иначе бабочка может вылупиться и при этом нить обязательно порвется. Выбирается бабочка наружу при помощи имеющихся у нее на голове желез, которыми она растворяет часть нити. Поэтому, когда студент вручил мне коконы, то я первым делом обдал их кипятком, чтобы не дать личинке развиться.
Рядом с бабочкой тутового шелкопряда, коконами и образцами шелковых тканей помещен также рисунок гусеницы – неотъемлемого звена в череде удивительных превращений этого насекомого.
– Питается гусеница листвой тутового дерева – шелковицы, – говорит Леонид Георгиевич. –именно такое дерево росло в 60-е годы в городском парке на месте нынешнего кафе «Три бобра». Я заинтересовался – откуда оно? Мне ответили, что вдоль дороги на Семено-Александровку тянется целая аллея шелковицы. Ее посадили там сразу после войны.
Вскоре я отправился туда «на разведку» со своими юннатами. Без труда мы нашли эту посадку. Она играла двойную роль – и полезащитной лесополосы, и источника питания для тутового шелкопряда. Его в Семено-Александровке в конце 40-х и начале 50-х годов выращивали колхозницы, которые по состоянию здоровья не могли работать на полях и фермах. Им привозили грены – похожие на просяные зерна яйца тутового шелкопряда. Из них потом появлялись крохотные гусеницы, питающиеся исключительно листвой тутового дерева. Для насекомых были построены специальные многоярусные стеллажи со сквозными полами. Там и обитали гусеницы. Колхозницы носили им из посадки нарезанные зеленые ветки, так как питаются они только свежей листвой шелковицы. Дерево это в Семено-Александровку завезли специально и посадили его не только за пределами села, как нам рассказали местные жители, но и за старым правлением колхоза. От корма гусеницы никуда не уползают. В процессе роста, который длится все лето, их длина достигает 10-12 сантиметров.
За это время они пожирают корма в десять раз больше их веса. После того как гусеницы окукливались, колхозницы собирали коконы, обдавали кипятком, чтобы убить личинки, затем подсушивали и отправляли на фабрику.
Вернулись юннаты в Бобров очень довольные тем, что в ходе поездки им удалось многое узнать. Вскоре выяснилось, что почти такое же производство коконов существовало и в самом Боброве.
